Тарифная война, объявленная администрацией Трампа, была анонсирована ещё в феврале текущего года. Через два месяца Дональд Трамп опубликовал список стран, в отношении которых были введены тарифы на импорт товаров в США.
«Согласно таблице, представленной президентом США Дональдом Трампом, тарифы, введённые в отношении различных стран, выглядят следующим образом: Китай — 34 %, Индия — 26 %, Япония — 24 %, Вьетнам — 46 %, Тайвань — 32 %, Молдова — 31 %, Южная Корея — 25 %, Камбоджа — 49 %, Таиланд — 36 %, Шри-Ланка — 44 % и т. д.», — сообщает Sky News. Для Грузии, Азербайджана, Армении и Украины был введён 10%-ный тариф. Также были установлены пошлины в размере 20 % на импорт из стран Европейского союза.
2 апреля, в день, который Трамп символически назвал «Днём освобождения», он ввёл таможенные пошлины от 10 % до 50 % на импорт товаров из 185 стран и территорий. Однако уже через неделю глава Белого дома объявил о 90-дневной паузе в отношении более чем 75 стран, которые обратились к Вашингтону с просьбой о переговорах по торговым барьерам, включая и ЕС. Эти государства должны были в течение 90 дней провести переговоры с США и заключить новые торговые соглашения.
Особое внимание в риторике Трампа получили 15 стран, которые, по его мнению, наносят наибольший урон экономике США. Эти государства были неуважительно названы «Грязной пятнашкой», и в отношении их продукции были введены самые высокие пошлины. Согласно данным американской импортно-экспортной статистики за 2024 год, в список «грязной пятнашки» вошли: Китай, ЕС, Мексика, Вьетнам, Ирландия, Германия, Тайвань, Япония, Южная Корея, Канада, Индия, Таиланд, Италия, Швейцария и Малайзия.
Неудивительно, что столь агрессивная тарифная политика вызвала ответные меры. Уже с 10 апреля Китай ввёл зеркальные пошлины в размере 34 % на американские товары. Реакция рынков была незамедлительной: основные биржевые индексы США резко пошли вниз.
Не менее резкой была реакция Мексики и Канады. Эти страны выразили резкое недовольство действиями американского лидера. В США также развернулась активная дискуссия: многие политики, экономисты и СМИ выступили против новой торговой политики, поднимая объективные вопросы. Один из них — каким образом экономика США планирует вести торговую войну против своих крупнейших партнёров, таких как Канада и Мексика.
После апрельских инициатив Трамп ужесточил риторику, особенно в отношении ЕС. Основными условиями, выдвинутыми им Евросоюзу, стали полное открытие европейского рынка и отмена всех видов таможенных пошлин для американских товаров. Эти требования он озвучивал в ряде публичных обращений, делая акцент на необходимости обеспечить беспрепятственный доступ американской продукции на рынок ЕС.
27 июля в Шотландии состоялась ключевая встреча между главой Еврокомиссии Урсулой фон дер Ляйен и президентом США Дональдом Трампом, посвящённая урегулированию тарифного конфликта. По заявлениям американской стороны, Евросоюз обязался инвестировать в экономику США 600 млрд долларов, закупить американские энергоресурсы на сумму 750 млрд, приобрести вооружение, а также — главное — открыть свои рынки для беспошлинного ввоза американских товаров. В ответ США согласились не повышать тарифы на продукцию из ЕС.
Тем не менее, достигнутые соглашения вызвали неоднозначную реакцию в Европе. Ряд евродепутатов справедливо указал на односторонний характер договорённостей, в которых, по их мнению, не были учтены экономические интересы самого ЕС. Некоторые главы европейских правительств также высказались критически, подчёркивая несбалансированность компромисса.
Однако нельзя забывать, что экономика США на момент подписания соглашений переживала не лучший период. Одной из ключевых проблем стал хронический торговый дефицит, который с 2019 года только нарастал. Объём импорта в страну существенно превышал экспорт, и дефицит носил уже системный характер. Это усиливало риски экономических потрясений.
В условиях столь нестабильной обстановки Вашингтон продолжал оказывать давление даже на своих ближайших партнёров — Канаду и Мексику, несмотря на то что они закупают более 60 % американских товаров. Эти страны объективно выступают важнейшими опорами для экономики США, и остаётся неясным, какую ещё поддержку от них ожидала администрация Трампа.
В итоге Белый дом переключил внимание на своего традиционного партнёра — Европейский союз. Конечно, между США и ЕС существует острая конкуренция, например, в сфере автопрома, но доведение ситуации до уровня торговой войны грозило серьёзными геополитическими последствиями. В первую очередь, такой конфликт ударил бы по стратегическим интересам Европы, особенно в условиях её недовольства позицией США по российско-украинскому конфликту. Очевидно, что торговый конфликт с США не навредил бы России, напротив — она попыталась бы извлечь из него как политические, так и экономические дивиденды.
В этой ситуации стратегия ЕС оказалась предельно прагматичной: любой ценой избежать эскалации. Об этом открыто заявил канцлер Германии Фридрих Мерц, подчеркнув, что заключённое соглашение позволило предотвратить обострение трансатлантических торговых отношений.
Тем не менее, достигнутые договорённости не означают автоматического притока европейских инвестиций в США. Еврокомиссия не обладает полномочиями по секторальному инвестированию, закупке вооружений и не имеет соответствующих бюджетов. Бюджет ЕС на 2024 год составил 189,3 млрд долларов — значительно меньше озвученных Трампом сумм. Фон дер Ляйен может лишь на уровне политических институтов содействовать созданию благоприятных условий для европейского бизнеса, но реальные инвестиционные решения остаются за национальными правительствами и частным сектором.
Что касается закупок энергоресурсов и вооружения, здесь ЕС имеет большие возможности. Однако принуждение европейских компаний к сделкам невозможно: любые закупки должны быть экономически и политически мотивированы. В этом контексте уместно вспомнить курс ЕС на диверсификацию энергопоставок после вторжения РФ в Украину. Закупки сжиженного американского газа стали логичным шагом в этом направлении. На коллегиальном уровне ЕС также может инициировать обсуждение закупок американского вооружения, добившись определённого консенсуса.
На первый взгляд, достигнутое соглашение выглядит асимметричным в пользу США. Но на практике Евросоюз добился главного — избежал открытого конфликта с Вашингтоном и сохранил пространство для манёвра. Этот прагматичный подход может приблизить обе стороны к согласованным действиям против России. Показательно, что на фоне переговоров с ЕС Дональд Трамп сократил срок действия ультиматума в адрес Москвы и заявил об отсутствии прогресса в переговорах с Путиным.
Европейский союз, осознавая серьёзность положения США и сложность геополитических процессов на континенте, выступил в роли рационального партнёра, предпочтя сохранить альянс с Вашингтоном и избежать обострения отношений.
По мере реализации договорённостей, достигнутых в Шотландии, администрация Трампа начала дистанцироваться от прямых переговоров с Россией, при этом усилив поддержку требований, выдвигаемых ЕС в рамках урегулирования украинского конфликта.
